Он мог бы прожить еще лет пять-десять, но нет.
Бабушка очень переживает, даже не разговаривает.
Надо его похоронить.То, что осталось.
Ладно, хорошо, мы этого не видели.

Я сходила на ужин.Руки почти не тряслись.
Дыхание мое было ровным.

Жаль, теперь он больше не будет разваливаться на моей кровати и громко сопеть.
Не будет сидеть на моем стуле, когда я режу салат, смещая меня на самый край.
Не будет вызывать восхищение и умиление всех вокруг.
Не будет есть маслины, погоняв их перед этим по полу.
Теперь он больше не будет прикасаться своим шершавым языком к моим пальцам, благодаря за ласку.
Не будет провожать меня, куда бы я не шла.
Не будет и скрестись в дверь по среди ночи, заставляя вставать и, ежась от холода, идти и открывать ему.
Не будет спать в шкафах.
Теперь и не будет демонстративно отворачиваться и игнорировать, если ты его обругаешь, пусть даже за дело.

Теперь у меня нет никого настолько же близкого.